[tigrya]

Со времён моей ирладско-фолковой юности самой любимой песней остаётся Ярмарка в Скарборо.
Так как это старинная баллада, и недавно как сегодня утром увидела разбор баллады, с объяснением всех аллегорий, которые там встречаются.

Много букв

Песня «Скарборская Ярмарка» рассказывает о просьбе молодого человека к своей возлюбленной – выполнить невыполнимые задачи. И, если эти задачи будут выполнены, любовь вернётся. Песня часто исполняется в дуэте с женщиной, которая уверяет своего возлюбленного, что выполнит эти задачи.Версий о том, что значит повторяющийся в каждом куплете рефрен – «петрушка, розмарин, тимьян и шалфей» -- было много, так же как о значении самой песни.Возможно, что перечисленные травы – магические средства, возрождающие нежные чувства. Все эти травы широко использовались в кулинарии и в медицине в Средние Века. Но рефрены, перечисляющие различные растения, есть во многих народных песнях (и европейских, и русских).
" Персонаж, от лица которого идет речь — мужчина, покинутый своей возлюбленной. Несмотря на то, что песня обращается с парадоксами, стоящими перед ним, в крайне утонченном и поэтичном стиле, это народная песня, написанная далеко не благородным автором. Средневековый изысканный идеал романтической любви, воспетый рыцарством и дворянством, предполагал, что кавалер любит даму и поклоняется ей отчужденно и издалека. Не могло идти и речи о том, что такая любовь могла быть взаимной. (...) Автор песни предлагает своей любимой невыполнимые задания, пытаясь объяснить, что любовь иногда требует решать задачи, которые кажутся на первый взгляд совершенно невозможными. Певец просит ее покончить с этими невыполнимыми заданиями и вернуться к нему, чтобы просить его руки. Это несколько странное предложение, тем более что в те дни для людей любого сословия ситуация, когда женщина просит руки мужчины, казалась более чем ложным шагом. Впрочем, сцена вполне вписывается в контекст песни, в которой нет ничего невозможного.
Травы петрушка, шалфей, розмарин и тимьян, повторяющиеся во второй строчке каждого куплета, становятся ключевой темой песни. Хотя современному человеку это ни о чем не говорит, травы рассказывали человеку Средневековья столько же, сколько нам — алые розы. Они попросту символизируют добродетели, которые певец желает видеть в себе и в своей возлюбленной и которые помогут ей вернуться к нему.

Петрушка (parsley; petroselinum crispum). Добавление в пищу листочков петрушки существенно облегчает переваривание тяжелых овощей, например, шпината. Кроме того, она снимает горечь, и средневековые доктора применяли ее равно и для снятия духовной горечи.

Шалфей (sage; salvia officinalis). Знак силы и прочности.
Розмарин (rosemary; rosmarinus officinalis). Преданность, любовь и долгая память. Древнегреческие любовники дарили розмарин своим любимым, а обычай украшать прическу невесты веточками розмарина до сих пор сохранился в Англии и в некоторых других европейских странах. Это растение, кроме того, символизирует разумность и осмотрительность. Лекари Древнего Рима советовали тем, кому предстоит сложная умственная работа, например, экзамены, прятать под подушку небольшой мешочек с листьями розмарина. Розмарин связывается с женской любовью: он очень силен и крепок, хотя растет медленно.

Тимьян (thyme; thymus vulgaris). Легенда утверждает, что в ночь Иванова дня — середины лета — король волшебной страны танцует в зарослях тимьяна со всеми своими подданными. Но на самом деле тимьян упомянут здесь потому, что он символизирует смелость. В то время, когда появилась эта песня, рыцари перед боем надевали на свои щиты чехлы с изображением тимьяна, вышитого их дамами в качестве символа храбрости.
Итак, становится понятно, что обманутый влюбленный хочет сказать, упоминая эти травы. Он желает своей любимой нежности, чтобы смягчить ту горечь, что появилась меж ними; силы, чтобы оставаться стойкой во время их разлуки; преданности, чтобы оставаться с ним все это одинокое время и, как это ни парадоксально, смелости, чтобы выполнить ее невозможные задачи и вернуться к нему, как только появится возможность." (© Андрей Фоменко, 2001.)